Начался сезон написания статей в стиле «Чем запомнился 2018 год?» и «Чего ожидать в 2019-м?». Я подумал, что присоединюсь к тренду и вставлю свои пять копеек в эти два, на первый взгляд, простые, но объёмные вопросы. Я долго думал, как именно написать подобную статью. Когда начинаешь думать о таких масштабных вещах, сложно вылить это на бумагу (или в данном случае, на белые полотна Word). Даже когда в голове видишь чёткую картинку, её не всегда легко описать.
Я решил разделить общий текст на два. Первый повествует об итогах 2018 года в контексте общемировых тенденций, которые мы видели (или нет) в уходящем году и рисует контуры следующего года с учётом последствий данных тенденций.
Второй текст – о прогнозах и перспективах 2019 года. Как эхо 2018-го отображается на глобальной картинке мира сквозь зеркало начала 2019-го? Какими будут новые (и старые) тенденции в следующем году? За чем следить в 2019-м и на что обращать внимание? Я постараюсь сделать текст максимально простым и лёгким для чтения, насколько мне позволяет это сделать сама тематика.
Итак, предлагаю начать с общей картины итогов 2018 года, с которой мы стоим на пороге Нового Года.
Итог №1. Обострение экологических и климатических проблем.
Одним из важнейших событий уходящего года я считаю публикацию в октябре мощного и комплексного доклада Межправительственной панели ООН по климату. Он был посвящен проблемам глобального потепления и роста температуры Земли в ближайшие десятилетия. Доклад суммировал работу ведущих климатологов мира и более 6 тысяч исследований глобальных экологических проблем.
Доклад подтвердил то, о чём с усиленной частотой говорили на протяжении всего 2018 года: климат становится угрозой стабильности целых регионов и стоит за многими мировыми процессами, ударившими по нам в последние несколько лет. Прежде всего, речь идёт о массовой миграции населения из Глобального Юга в богатые северные регионы. Доклад ООН стал эхом ещё одной важной публикации этого года – знаменитой статьи Натаниэля Рича в издании «New York Times», в которой автор отчаянно и удручённо резюмирует: «30 лет назад у нас был шанс спасти Землю. А теперь его почти не осталось».
Куча мусора в реке в Джакарте в Индонезии
Источник: Pinterest
И статья, и в большей степени доклад ООН, в этом году впервые прямо и прозрачно заявили, что изменения климата становятся серьёзной угрозой безопасности людей и государств. По подсчётам Международной организации труда, климатические изменения особенно больно бьют по государствам, в которых более 40% населения заняты в сельском хозяйстве. К таким относятся 66 стран мира, и все они уязвимы к так называемым «климатическим шокам»: наводнениям, аномальной жаре, засухе, кислотным дождям и т.д. Это означает, что все эти государства потенциально подвержены воздействию изменений климата и риску дестабилизации в результате, к примеру, плохого урожая и вспыхнувшего вследствие этого продовольственного кризиса.
К тому же, большая часть этих стран – аграрные и не имеют альтернативных источников доходов и поддержания благосостояния населения. А некоторые – хронически слабы в политическом и социальном развитии, что делает их легко воспламеняющимися и чувствительными к любым социальным потрясениям. С наличием таких особенностей, любой климатический шок может стать фатальным для стабильности государства. Мы уже видели такое в Сирии в 2009-2011 годах, когда засуха вынудила провинцию переехать в пригороды, а затем эта масса приезжих и стала социальной базой протестов и различных антиправительственных группировок, развернувших войну против центральной власти. Аналогичная ситуация произошла в Египте зимой 2010-2011 годов, когда костяк протестующих на площади Тахрир в Каире с первых дней состоял из отчаявшихся фермеров, испытывавших недостаток воды и сокращение посевной площади. Наконец, тоже самое происходит сейчас в объятом протестами Судане, где подорожание цен на хлеб, финансовый кризис и недостаток воды вывел людей на улицы.
В этом году погода ставила новые рекорды. В Европе температура летом достигала невиданных вот уже много лет значений. На западном побережье Норвегии столбцы термометров показывали больше 33 градусов по Цельсию, что стало рекордом, а весь мир облетели фотографии северных норвежских оленей, пасущихся у побережья на фоне плескающихся в тёплой воде Северного моря людей.
Шведский ледник на южной оконечности Кебнекайсе потерял 4 метра высоты из-за экстремальной жары и утратил титул самой высокой точки страны, что стало одним из самых запоминающихся для шведов экологическим событием уходящего года.
Вишенкой на торте стала аномальная жара в начале августа, приведшая к крупнейшему за последние 40 лет продовольственному кризису в Европе. Урожайность европейских фермерских хозяйств резко упала из-за негативного воздействия жары. Уровень урожаев бобов и гороха упал до 50% в разных странах. Утрата части урожаев перебила стабильные поставки свежих овощей на перерабатывающие предприятия. Пострадали крупнейшие овощные базы Нидерландов, Франции, Бельгии, Германии, Великобритании, Венгрии и Польши. Таким образом, 2018 года – это третий год подряд, когда погода, а не люди, диктует правила на рынке овощей.
Вода становится ценным ресурсом. Уходящий год продемонстрировал, насколько серьёзной становится тема водного кризиса в мире. Десятки государств в этом году почувствовали на себе усиливающуюся проблему недостатка питьевой воды. Водный кризис в Кейптауне в ЮАР, серьёзно обострившийся в начале этого года, показал миру, что будет, когда иссякнет самый ценный ресурс для человечества. Резкое увеличение численности городского населения Кейптауна на 79% с 1995 по 2018 года, аномальные засухи и изношенность ирригационной инфраструктуры породили проблему, едва не погрузившую южноафриканский мегаполис в пучину хаоса и бесконтрольных вспышек насилия в борьбе за воду.
Участники протестов в городе Басра на юге Ирака
Источник: Reuters
Масштабные протесты в южных регионах Ирака, вспыхнувшие после ссоры местных жителей за несколько бутылей воды в пригороде Басры, поставили на колени центральное правительство, досрочно и бесславно завершив политическую карьеру премьер-министра Хайдера Аль-Абади. А Багдад оказался перед лицом социального взрыва, которой мог стать похлеще, чем восстание суннитов 2007-2008 годов, приведшее к формированию террористической организации «Исламское государство». И снова, в эпицентре всего – недостаток воды, аномальная жара, к тому же в комбинации с плохим урожаем и ростом уровня безработицы из-за деградации сельского хозяйства. И даже после того, как протесты пошли на спад в начале более прохладного осеннего сезона, уже в октябре глобальная проблема водного загрязнения снова напомнила о себе – массовым отравлением более 110 тысяч иракцев питьевой водой из реки Тигр.
Драматическое спасение озера Урмия в Иране от полного высыхания в этом году стала национальным проектом, ответственность за который взял на себя лично президент Хассан Роухани. Впервые с 1995 года, правительству удалось стабилизировать уровень воды в озере, которое постепенно угасало из-за засухи, строительства дамб и чрезмерного количества ферм в округе. Для такой большой страны, как Иран водный кризис может стать тем самым фатальным «чёрным лебедем», который взорвёт ситуацию в, и без того сложной и ослабленной санкциями США, системе.
Природные аномалии и климатические шоки, словно мутировавшие вирусы, лишь усиливаются с каждым годом. После разрушительной волны феномена «Эль-Ниньо», вызвавшего ураганы, наводнения и штормы по всему миру в 2015-2016 годах, опасения по поводу ненормальных колебаний температуры усилились. 2018 год не стал исключением.
Экстремальные по своим масштабам и силе наводнения в юго-западной части Индии и сильнейшие песчаные бури в северных штатах Раджастхан и Уттар-Прадеш в конце августа забрали жизни более 550 человек и оставили десятки тысяч без крыши над головой. А самым демонстративным сигналом индусам по поводу больших проблем с климатом стал аномальный ветер в мае этого года, начисто снёсший два минарета культового сооружения Тадж-Махала. Такие природные потрясения даже вынудили правящую партию и премьер-министра Нарендру Моди скорректировать свои предвыборные программы, уделив больше внимания экологии, дабы собрать голоса жителей пострадавших штатов на выборах 2019 года.
Наводнения в штате Керала в юго-западной Индии
Источник: DNA India
Пострадала и Европа. Штормовые ветра, затопившие 75% центра Венеции в Италии, сильнейшая за последнее столетие снежная буря, накрывшая Москву, а также многочисленные лесные пожары в Португалии, Испании и Греции нанесли европейской экономике многомиллиардные потери и убили десятки людей.
Ну а практически весь ноябрь мы наблюдали кадры из разрушенных американских городов Парадайз и Малибу, практически полностью сгоревших в результате лесных пожаров в Калифорнии, в результате которых погибли 88 человек. В штат вынужден был прибыть и обычно скептически настроенный относительно проблем климата президент США Дональд Трамп.
Горящий дом в городе Парадайз в штате Калифорния
Источник: Getty Images
Традиционные природные «раны» на теле планеты, похоже, снова обостряются. Легендарное Тихоокеанское огненное кольцо вновь в центре внимания медиа. В этом году вулканы, цунами и землетрясения снова напоминали нам о нестабильном климате и могуществе природы в её гневе и злости. Активизация целой цепочки активных вулканов вдоль периметра Тихого океана приковала внимание международного сообщества (хоть и временно) на Индо-тихоокеанский регион. Мощное сентябрьское землетрясение на острове Сулавеси на северо-востоке Индонезии разрушило инфраструктуру 11-го по величине острова в мире и убило более 2,2 тысяч человек. Вместе с извержением вулкана Кракатау 22 декабря и вызванного им цунами, эти два события стали главными природными катастрофами этого года. А огромное количество жертв из-за плохого качества постройки домов и дорожной инфраструктуры, а также из-за неэффективной системы предупреждения на островах, серьёзно подпортили рейтинги президента Джоко Видодо, намеревающегося победить на всеобщих выборах в Индонезии в следующем году.
Разрушенный город на острове Ломбок в Индонезии
Источник: CNN
Флора и фауна на планете умирают под натиском научно-технологического прогресса. Одним из главных событий уходящего года стала смерть последнего на Земле самца белого носорога в Кении 19 марта 2018 года. С ним фактически исчез и его вид – один из многих, ставших исчезнувшими в этот и предыдущие годы. Виной всему – изменения климата, загрязнённая окружающая среда, подгоняющаяся под глобальный прогресс человечества, а также браконьерство. В этом году, несмотря на попытки ООН и других международных организаций, борьба с браконьерами всё ещё довольно слабая и вялая, а многие активисты, посвятившие свою жизнь этому делу, нашли в 2018-м лишь свою погибель. Знаковым в этом контексте стало убийство одного из ведущих африканских борцов с браконьерством Эсмонда Брэдли Мартина в начале февраля.
В целом, уходящий год стал довольно тревожным для эко-активистов по всему миру. В этом году количество убитых энвайроменалистов по всему миру побило рекорд даже 2017 года, который считался самым смертоносным для эко-активистов. Тогда 207 человек были убиты в разных странах мира непосредственно из-за их деятельности, а символом этих смертей стала гибель одной из ведущих активисток Латинской Америки Берты Кассерас. Украину эта проблема, к сожалению, также не обошла стороной. В начале лета под Харьковом нашли повешенным эко-активиста Николая Бычка.
Вышеупомянутый доклад ООН по климату, суммировавший в этом году работу нескольких групп ведущих учёных и специалистов-климатологов и более 6 тысяч исследований, очень хорошо подвёл итог этого «зелёного» аспекта глобальных проблем человечества. В этом году дискуссии об изменениях климата возобновились с новой силой. Если верить ООН, повышение температуры на 1,5 градуса до 2040 года и на 3 градуса до 2100 года может уничтожить половину населения планеты. Пострадают арктические эко-системы и исчезнут в первую очередь островные государства, такие как Тувалу, Науру, Фиджи, Мальдивские острова и половина Индонезии с Малайзией. Для многих стран это настоящая катастрофа, которую необходимо избежать уже сегодня.
Сделают ли страны соответствующие выводы из этого доклада 2018 года в своей работе в 2019 году, или же будут продолжать ссориться между собой, как это было на международной климатической конференции в Катовице? Вопрос открыт.
Итог №2. Массовая миграция народов и демографический кризис.
По данным ООН, в 2018 году численность мигрантов в мире достигла 280 миллионов. Из них 67% живут всего лишь в 22 странах мира. В основном, это Азия и Европа. Основные причины, толкающие людей на переселение: войны и конфликты, климатические изменения и экологические проблемы, бедность и социальное неравенство, эрозия политических институций и безработица, а также простое и банальное желание переехать и сменить обстановку.
Миграционный кризис, который мы наблюдали в Европе в 2014-2015 годах – лишь яркий эпизод, такой себе конец сезона, в глобальном сериале, тянущемся много десятилетий. Обострение экологических проблем и изменения климата, в комбинации с ускорившимся упадком незрелых и слабых политических институций, вынуждает население Глобального Юга быстрым темпом двигаться на север или северо-запад.
Африканские беженцы, спасённые в Средиземном море, у берегов Италии
Источник: Reuters
Возьмём один пример из уходящего года. Аномальная жара, климатические шоки, убившие сельское хозяйство, углубившийся дисбаланс в развитии регионов, а также наслаиваемый на этот фундамент внутренний кровавый конфликт вынуждает сотни тысяч жителей Центральноафриканской республики искать лучшей жизни, разбегаясь в разные стороны. В свою очередь, это не нравится соседним государствам, для которых пришествие толпы людей из других племён и этносов – как искра на складе пороховых бочек. Таким образом, запускается цепная реакция, и взрывается, например, Демократическая Республика Конго (там как раз прошли выборы) или Чад. А люди вынуждены бежать дальше на север, всё ближе к берегам более стабильного, предсказуемого и полного, как им кажется, обещаний «нормальной» жизни Глобального Севера. Подобная ситуация в этом году была и в других странах африканского континента: Мали, Нигерии, Нигере, Камеруне, Демократической Республике Конго.
Или вот другая история. Волна беженцев из Мьянмы в соседний Бангладеш ещё больше обострила внутреннюю социальную повестку в этой ослабленной плохими урожаями, потерпающей от изношенности инфраструктуры и с увядающей хрупкой политической системой стране. Ухудшение погодных условий и изменения климата делают Бангладеш с его более чем 160-миллионным населением настоящей пороховой бочкой Южной Азии. К примеру, одно лишь повышение температуры планеты на 1,5 градуса сделает беженцами более 50 миллионов жителей Бангладеш, а это почти 30% населения страны. Поэтому Азия в этом году также испытывает свой внутренний миграционный кризис.
Демографические проблемы, поглотившие Европу, показали себя во всей красе в 2018-м. Упадок традиционных христианских ценностей, падение уровня рождаемости, старение наций, эмиграция молодого трудоспособного населения и повышение уровня жизни – всё это создаёт во многих странах развитого европейского континента дефицит рабочей силы.
Для многих государств, стремящихся выйти в новый мировой порядок с сильными позициями в течение следующих нескольких лет, такая проблема – это серьёзное препятствие. Уменьшение численности населения или его эмиграция заставляют станы идти на, порой, непопулярные меры, дабы поддерживать стабильность социально-экономической машины: повышение пенсионного возраста, искусственное регулирование демографической политики, привлечение мигрантов из-за рубежа, отвлечение внимания внешней политикой, усиление влияния на соседей с похожим этническим составом.
Беженцы-мусульмане из народности рохинджа бегут из Мьянмы
Источник: AP Photo
С 1 января 2018 года повышен пенсионный возраст для граждан Казахстана, а летом этим наконец занялись в соседней с нами России. Объявляя «пенсионную реформу», премьер-министр РФ Дмитрий Медведев анонсировал шокирующие для россиян цифры: повышение пенсионного возраста для женщин до 63 лет до 2034 года, и до 65 лет для мужчин до 2028 года. Реформа отражает вызовы, с которыми столкнулась Россия: деградация системы здравоохранения, упадок консервативных ценностей и норм (особенно среди молодежи), дисбаланс в развитии регионов, экономическая стагнация отдельных регионов и общее падение славянской части населения РФ, которая уже к 2050 году, если не раньше, может стать меньшинством. Это на корню изменит саму концепцию «России» и её региональной культурно-идеологической стратегии «русского мира».
Впрочем, первое место в номинации «Самый яркий пример демографического кризиса» уходит в этом году ещё одному нашему соседу – Венгрии. Дефицит рабочей силы и катастрофическое падение уровня рождаемости, крен в сторону увеличения числа пенсионеров и эмиграция молодых венгров в более богатые западные страны Евросоюза подтолкнули официальный Будапешт принять беспрецедентные для них поправки в трудовой кодекс, ставшие известными как «рабские законы». Эти поправки спровоцировали крупнейшие за последние 2 года протесты, и стали примером того, как Венгрия пытается затянуть время, корректируя свою социальную повестку, дабы избежать демографического коллапса уже в следующем поколении. Пример Венгрии крайне поучителен для Украины и является важным для изучения. Поэтому, в этом году наш Украинский Институт Будущего посвятил Венгрии отдельный доклад.
Те государства Западной Европы, которые не могут себе позволить (или не имеют желания) привлекать рабочие руки из Ближнего Востока, Азии или Африки, обращают своё внимание на Восточную Европу, выкачивая трудовые ресурсы оттуда, осушая рынок и ещё больше раскручивая ту самую миграцию и переселение народов.
Украина в этом плане – яркий тому пример, трудовые ресурсы которой расползаются по всему континенту и миру, и борьба за них безжалостная. Либерализация трудового законодательства, на которую в уходящем году пошли Польша, Германия, Венгрия, Австрия и Чехия – лишь одно из подтверждений тенденций, которые однозначно продолжатся в 2019 и 2020 годах.
Богатые дешёвой рабочей силой Индонезия, Малайзия и Бангладеш отчаянно отбиваются от стареющих «коршунов» Китая, Австралии, Новой Зеландии, Южной Кореи и Японии, ищущих возможности компенсировать потери собственных рабочих рук из-за старения нации, автоматизации производства и перехода к новому социально-технологическому укладу. При этом сами индонезийцы и малайцы, жаждущие стать новыми «азиатскими тиграми» и войти в клуб будущих наиболее динамичных государств, нуждаются в этих ресурсах, и отдавать их не хотят.
Массовая миграция с юга на север и с востока на запад, а также волна демографического кризиса, обостряют внутренние социально-культурные противоречия, ранее лежавшие на периферии политической мысли государств, переживших Вторую Мировую войну. Подъём национал-популизма и правого консерватизма во всём мире – следствие ускорившейся международной миграции, поощряемой многолетним преобладанием либеральных идей глобализма и модели «всеобщего благоденствия» развитых государств, являющихся ядром научно-технологического прогресса. А демографический кризис, во многих странах игнорировавшийся по разным причинам, лишь загнал правящие либеральные элиты в ловушки реформаторов, когда трудовой рынок реформировать надо, но политическая цена слишком высока.
Борьба Израиля с африканскими мигрантами, Саудовской Аравии с азиатскими рабочими, Италии с североафриканскими беженцами, Соединённых Штатов с центрально-американскими нелегалами и Индии с пакистанцами и бангладешцами – это эпизоды одного сериала и одного сезона 2018 года, продолжение которого мы увидим в 2019 году.
Итог №3. Скатывание мира в долговую яму и замедление экономического роста.
2018-й – это также год жизни в долг. Многие страны мира оказались перед серьёзной проблемой нагромождения своих долгов и скатывания в яму, из которой им будет сложно выбраться. Тайминг обострения этих финансово-экономических вызовов как никогда неудачен. Глобальные трансформации вынуждают государства модернизироваться и адаптироваться под новый мировой порядок. А для этого нужны деньги и финансовая стабильность.
Европа входит в настоящий клинч в 2019 году. Не только из-за предстоящих критически важных выборов в Европарламент, но и также из-за завершения Brexit, приближения дедлайнов по реформированию Еврозоны, переговоров с Италией относительно их бюджетной политики. Один только Brexit может создать настоящую головную боль европейских элит, если он пойдёт не по плану Брюсселя, а по плану «авось» из-за хаоса в Лондоне.
Всемирный экономический форум в Давосе, 2018 год
Источник: CGTN
Проблемы с мировой экономикой хорошо прослеживаются через процессы на Ближнем Востоке. К недавнему времени стабильные и богатые монархии Персидского Залива переживают не лучшие времена. Фискальный кризис в Саудовской Аравии вынудил наследного принца Мухаммеда бин Сальмана всё же поубавить пыл и пойти, в конце концов, на мирные переговоры по ситуации в Йемене в этом месяце. Экономические проблемы, вспыхнувшие в последние 5 лет, изменили модель функционирования самих государств. Первые результаты мы увидели уже в начале этого года, когда Саудовская Аравия и Объединённые Арабские Эмираты впервые ввели налог на добавленную стоимость.
Для Украины 2018-й год был переходным, но не критичным. Чего нельзя сказать о следующем 2019-м, когда финансовая ситуация в Украине даст о себе знать, подкреплённая неопределённостью и лёгкой паникой по поводу результатов выборов президента и парламента.
Итог №4. Четвёртая промышленная революция.
Мир сумасшедшими темпами движется в будущее, а технологический прогресс с каждым годом поражает воображение новыми идеями, концепциями и изобретениями. 2018 год стал годом освоения космоса, ракетостроения и возникновения первых реальных контуров кризиса привычной жизни человека в условиях новой промышленной революции. По данным Международного телекоммуникационного союза, в 2018 году количество людей, постоянно пользующихся Интернетом, достигла 51% населения планеты. Конечно, мы склонны думать, что Интернет опутал чуть ли не весь мир, но, как видим, это далеко не так. Впрочем, цифра в 3,9 млрд. пользователей, с которой мы пришли под Новый Год – это впечатляет.
Вывод на орбиту первой в мире ракеты-носителя сверхтяжёлого класса «Falcon Heavy» весной этого года открыл массу возможностей для освоения космоса, переброски грузов на орбиту и, в будущем, на другие планеты. Угасание ставших уже легендарными зондов «Кассини» и «Рассвет» перевернули страницу в изучении других планет и открыли миру новых «героев»: зонд «Паркер», приступивший к изучению Солнца и зонд «Инсайт», изучающий Марс и подаривший нам первые сведения о том, что на «красной планете», вероятно, есть жизнь!
Ракета супертяжелого класса «Falcon Heavy»
Источник: CNN
Развитие технологий не стоит на месте и сказывается на жизни людей. Меняются привычки, образ жизни, мышление, предпочтения и уровень комфорта. Что-то становится общедоступным для всех, а что-то дорожает. Роботы вытесняют людей с заводов и фабрик, выдвигая на первый план креативный класс населения, который становится главным в новую эру инноваций и креативных индустрий. Автоматизация производства деактуализирует старую технологическую базу и экономические модели многих развитых государств. Например, клонирование уже сегодня становится реальностью – в начале этого года китайцы подарили миру первый случай создания клона обезьяны.
Промышленная революция удешевляет войну и делает её более точечной и смертоносной. То, что раньше считалось эксклюзивным достоянием больших корпораций и государственной машины, сегодня может использоваться широким кругом людей, в том числе преступниками и негосударственными структурами. Появление в небе над нашими головами безобидных дронов серьёзно изменило баланс сил, ибо не прошло и полгода, как их начали вовсю использовать террористы «Исламского государства» и другие вооруженные группировки в Сирии, Ираке, Ливии и Йемене. Несколько раз в этом году боевики экстремистских группировок использовали беспилотники для обстрела российской авиабазы «Хмеймим» в сирийской провинции Латакия.
Дроны стали частью нашей повседневной жизни. В этом году впервые в Европе начали разрабатывать законодательство для регулирования покупки, продажи, регистрации и полётов гражданских БПЛА. Одной из первых стала Великобритания. Громкая и, в некотором смысле, анекдотичная ситуация с блокадой крупнейшего в Британии аэропорта «Гэтвик» двумя несчастными дронами, которые привели к транспортному коллапсу и едва не похоронили карьеру министра транспорта Кристофера Грейлинга – это яркая иллюстрация стремительного разрыва между появлением этих технологий и готовностью государств их принять.
Беспилотник в небе
Источник: Getty Images
Война переходит в новую эпоху. Она становится менее «тотальной» и всё более «кнопочной». Появление роботов, БПЛА и кибер-оружия упрощает ведение боевых действий, перенося их на уровень кибер-пространства. Информация становится оружием, а информационная безопасность становится тем стабильнее, чем лучше выстроена стена иллюзии в головах людей. Правда никого уже не интересует. Она умерла со смертью старого мирового порядка, а места в новой эре «постправды» и «дип-фейков» ей нет.
Война становится приватизированной. На смену регулярным армиям приходят армии частные. Наёмники со всего мира, объединённые собственными кредо и жаждой заработать деньги, становятся костяком многих вооружённых конфликтов. План «приватизации» войн в Афганистане, Сирии и Ираке уже давно циркулирует по коридорам Белого Дома в Вашингтоне. Основатель частной военной компании «Blackwater» и неофициальный советник президента Дональда Трампа Эрик Принс лично продвигает этот план, предлагая заменить американские войска в этих странах армиями наёмников, которые бы совершали точечные операции и не стоили бы Америке тех средств, которые она вкладывает сейчас.
Война в Йемене уже давно стала приватизированной. Частные армии наёмников, собранные деньгами монархий Персидского Залива, преобладают там с 2015 года. А тот самый Эрик Принс уже 2 года занимается подготовкой Вооружённых сил Объединённых Арабских Эмиратов, которые не имеют собственной сильной армии, и охотнее предпочитают заплатить деньги наёмникам.
Отставка министра обороны США Джеймса Мэттиса в этом месяце открыла двери для планов реформирования и модернизации американской армии, задуманной в этом году Дональдом Трампом. А без Мэттиса, безумные, для многих старожилов из Пентагона, идеи Эрика Принса и Джона Кина могут стать реальностью уже в 2019 году.
Масс-медиа погрузились в кризис, не понимая, как им работать со старыми методичками и принципами в новых реалиях, когда всё можно подделать и сфальсифицировать. Глобальный либерализм, раскрутивший сам себя до абсурдных категорий, загнал медиа в ловушку, заставляя определить, где же проходят «красные линии» для журналистов и что такое объективность и правда для людей.
Принятие в Малайзии в апреле этого года «анти-фейковых законов» поставило медиа в ещё больший тупик. Отныне за распространение фейков в Малайзии установлена уголовная ответственность. Но вот незадача: что такое «фейк» и как его отличить от правды? Является ли журналистское расследование «фейком»? Ведь оно апприори базировано не на однозначно подтверждённой информации. К тому же, для каждого человека, правда – это то, с чем он или она согласны. Соответственно, и фейк – для каждого свой. Арест и осуждение двух журналистов информационного агентства «Reuters» в Мьянме как раз за расследование фактов убийства войсками мусульман рохинджа – это топовая история уходящего года, подчёркивающая кризис медиа и восприятия мира со стороны СМИ.
Технологический прогресс обострил конкуренцию во всём мире. В погоне за первенством в новых, только открывающихся миру, инновационных нишах, глобальные игроки, имеющие первые шансы взять эти процессы под контроль, взяли курс на технологические войны. В этом году они вылились в глобальное противостояние между США и Китаем. Начавшись в форме конфликтов и споров вокруг вопросов защиты авторских прав и патентов, оно вспыхнула с новой силой летом этого года после начала торговой войны между США и КНР. Президент США Дональд Трамп лично вмешался в попытки китайской экспансии на рынке технологий и заблокировал соглашение о покупке китайцами технологической корпорации «ZTE».
Источник: Getty Images
Большие корпорации становятся отдельными самодостаточными игроками на мировой арене. Они укрупняются, усиливаются и захватывают мировые рынки. Этот год подарил нам крупнейшую сделку в истории Интернет-торговли, когда американская компания «Wallmart» приобрела индийскую «Flipkart» за рекордные $ 16 млрд.
В начале августа американская корпорация «Apple» стала первой в мире компанией, капитализация которой достигла $ 1 трлн. А в феврале компания «SpaceX» запустила ракету «Falcon 9» и вывела на орбиту новейший спутник для раздачи Интернета по проекту «Starlink», в то время, как Илон Маск в открытую заявляет о своих амбициях первым колонизировать Марс.
Корпорации в 2018 году показали свою способность влиять на мировые процессы самостоятельно. Громкий скандал с утечкой персональных данных миллионов пользователей «Facebook» через сомнительную аналитическую фирму «Cambridge Analytica» продемонстрировал, на что способны корпорации и насколько, на самом деле, прозрачной является наша жизнь в новой цифровой эпохе.
Кейс «Cambridge Analytica» и других корпораций убедил государства в том, что они теряют монополию на управление жизнью граждан. Борьба между корпорациями и государствами – тренд, который обострился в 2018 году. Июльские рекордные штрафы против «Google» за нарушение европейского антимонопольного законодательства, беспрецедентные слушания в Конгрессе США при участии основателя «Facebook» Марка Цукерберга, ослабление позиций директора «SpaceX» и «Tesla» Илона Маска из-за юридического наступления на него со стороны властей, целая череда драконовских законов об ограничении работы соцсетей и мессенджеров в России, временный запрет «Youtube» в Египте – всё это подчёркивало, насколько государства опасаются больших корпораций.
Отношения корпораций и государства – это то, чем запомнился 2018 год. Обострение гонки технологий и инноваций между глобальными игроками, углубление разрыва в развитии регионов мира из-за стремительного промышленного прогресса, кризис сразу нескольких секторов экономики и деятельности человека – это результат новой эпохи, которая начала пробиваться наружу в предыдущие годы, и особенно в уходящем году.
Итог №5. Деактуализация традиционных политических систем.
Под давлением глобальных проблем, принимающих новые формы по мере развития человечества, традиционные политические системы во многих регионах и странах мира перестают быть актуальными. Четвёртая промышленная революция деактуализирует социально-экономические модели, существовавшие десятки лет после окончания Второй Мировой войны и формирования нового мирового порядка на руинах старого. Массовое переселение народов меняет демографический портрет целых наций и корректирует электоральные предпочтения населения. Экология создаёт целый пакет проблем, который становятся более угрожающими, нежели конфликты, экономический кризис или хакерские атаки, ставя под удар правительства и партии, неспособные справится с этой угрозой.
2018 год прошёл под знаком перемен, и нарисовал нам картинку будущего. Стремительно меняющиеся вкусы, мода, образ жизни, появление новых профессий и исчезновение старых, старение одних наций и перенаселение других, изменения климата, ожесточение борьбы за ограниченные ресурсы, влекущие изменения электоральных предпочтений, бьют по всей архитектуре мировой политики и деактуализируют то, что раньше казалось нормальным.
В условиях, когда послевоенный либеральный мировой порядок распался, а его куски летят на Землю, словно метеориты, погребая под собой целые общества, народы и государства, населению необходимы изменения и новые лидеры. Они должны быть качественно другими: устойчивыми к напряжению, харизматичными, умеющими постоять за себя и нацию, жёсткими и, порой, даже безжалостными к своему и другим народам. Общество захотело вождя, отца и военачальника. Демократия начала уступать место политическому трайбализму, будто бы откатывая историческое время назад, когда все решения принимались королями, вождями племён, шейхами, князьями.
Персонификация политики и подсознательные поиски большинством населения простых решений сложных проблем всегда бросает людей в объятия различных политических аферистов, радикалов и популистов, играющих на низменных чувствах человека: страхе, надежде, паники, отчаяния и национальной гордости. Под давлением такого количества проблем глобального характера (которые не так просто решить), человек психологически склонен отстраняться от этого всего, предпочитая просто не замечать проблемы или же вверить её решение кому-нибудь, кого выберут (или кто представит себя) мессией и спасителем. Особенно примитивной эта склонность передать ответственность другому проявляется при информационном голоде.
Поэтому стоит ли удивляться, что в Соединённых Штатах на выборах президента 2016 года победу одержал Дональд Трамп? Его избрание – это не причина глобальных трансформаций, а их результат. Самая могущественная страна на планете, заложившая фундамент под либеральный мировой порядок, избирает своим лидером человека, прямо презирающего этот самый мировой порядок и либеральные ценности. Естественно, приход к власти Дональда Трампа ознаменовал начало острого кризиса старой системы, и 2018 год показал это со всех сторон. Система перестала отвечать запросу населения и глобальным проблемам человечества, а элиты не могут с ними справиться.
Досрочные выборы в Италии 4 марта привели к формированию одной из самых ярких право-популистских коалиций в Европе, не считая нового правительства в Австрии.
Президент США Дональд Трамп за спиной у премьер-министра Италии Джузеппе Конте в Вашингтоне
Источник: Governo Italiano Presidenza del Consiglio dei Ministri
Волна национал-популизма и анти-элитарных правых настроений ударила и по самому стабильному на сегодняшний день бастиону старых либеральных элит – странам Скандинавии. При этом, там, где популисты и право-консерваторы не победили, они существенно ослабили систему. 14 января в Норвегии с огромным скрипом и длительными дебатами сформировали правительство меньшинства в составе сборной солянки либералов, право-популистов и консерваторов. А в Швеции парламентские выборы завершились усилением позиций национал-популистов и ослаблением парламента, который столкнулся с проблемами при формировании новой коалиции.
Деактуализация лево-центристской политической системы в Бразилии, много лет державшейся на легитимности пост-диктаторских времён, привела к резкому крену вправо и избранию президентом 28 октября право-радикала и националиста Жаира Болсонару.
Мировые тенденции и миграционный кризис заставили меняться старые элиты в Восточной Европе, не желавшие отправляться на свалку истории вместе со старым мировым порядком. Премьер-министр Венгрии Виктор Орбан повёл страну вправо и возродил пару фантомов давно минувших дней о «Великой Венгрии» и «стране, которую мы потеряли», эхом отбившихся по основным культурно-историческим «болевым точкам» Восточной Европы, включая украинское Закарпатье. Возникновение концепции «нелиберальной демократии» в риторике Орбана и его польских, чешских, словацких друзей – попытка создать альтернативу старому деактуализированному институционально-идеологическому дискурсу в Европе. В Чехии выборы президента в конце января оставили на своём месте, казалось бы, одиозного для всех Милоша Земана.
Премьер-министр Венгрии Виктор Орбан на встрече стран Вышеградской четвёрки
Источник: MTI
Конституционный кризис в Молдове, где уже пятый раз подряд президента Игоря Додона отстраняют от власти, лишь подчёркивает, что элиты в этой ослабленной временем стране пока не нашли ответа на вопрос: какая модель должна прийти на смену существующей? Массовые антикоррупционные протесты в Румынии, в комбинации с разочарованием всеми традиционными элитами Бухареста – аналогичная ситуация. Сюда же можно добавить и демонстрации в Словакии после убийства журналиста Яна Куцяка, и скандал вокруг мистической истории с пребыванием в оккупированном Крыму сына премьер-министра Чехии Андрея Бабиша. Все эти истории отражают усталость населения от своих политических лидеров и их заезженной риторики, а также натянутость отношений внутри общества на фоне неуверенности в своём будущем.
Смена поколений и электоральных предпочтений поглощает и другие регионы. На Ближнем Востоке старые политические системы, во многом ставшие продуктом неадекватной, искусственной системы Сайкса-Пико 1918 года, доживают последние годы. Глобальные изменения отразились на позициях традиционных сил, которые сами начали менять свою повестку в соответствии з запросами общества. Сторонники светской формы правления ещё больше закрутили гайки, опасаясь пропаганды исламистов и либералов. Сторонники исламистской идеологии узрели в обострении региональных и глобальных проблем свой «звёздный час» и перешли к более радикальным и агрессивным действиям. Так началась «арабская весна» с последующими прокси-войнами сразу в нескольких местах, продолжавшихся в 2018 году. Это привело к обострению региональной войны между традиционными силами, претендующими на доминирование в регионе. А появление на политической арене «Исламского государства» стало идеальным воплощением реакционной силы в ответ на глобальные тенденции, бьющие по региону.
В 2018 году деактуализация систем Ближнего Востока стояла особенно остро. Парламентские выборы в Ливане и Ираке не принесли желаемого результата, а лишь засвидетельствовали, что привычные схемы уже не работают. В Ливане система настолько прогнила, что парализовала процесс избрания коалиционного правительства, затянув его на 8 месяцев. В Ираке население, разочаровавшись в традиционных лидерах, проголосовало за внесистемную политическую силу, альянс технократов и коммунистов. В Саудовской Аравии и других странах Персидского Залива обостряются внутренние экономические и финансовые проблемы, требующие перехода стран на новый технологический уровень – модернизации. А это, в свою очередь, означает изменение социального уклада и экономической модели государств, которые стали не актуальными с учётом новых трендов и технологий.
Деактуализация политических систем будет бить по тем, кто наиболее уязвим. Чем более прогнившая система, тем больнее ей будет падать, и тем хаотичнее будет происходить переход. Постсоветское пространство – прекрасный тому пример. Обострение демографических проблем в России и старение их научно-технической базы вынуждает элиты маневрировать и пытаться пережить «смутное время», петляя между внутренними дисбалансами в развитии регионов, интересами узких групп людей во власти и необходимостью удержать глобальные позиции. В свою очередь, Беларусь по тем же причинам дрейфует от России, видя перспективы и своё «спасение» во время переходного периода от одной системы к другой в сотрудничестве с Китаем. Некоторые системы, впрочем, не сумели удержаться, и их снесли. Яркий пример – Армения, где анти-элитарная революция вынудила страну искать новый путь развития, выкинув все традиционные политические силы на мусорку.
Премьер-министр Армении Никол Пашинян, президент Беларуси Александр Лукашенко и президент РФ Владимир Путин
Источник: Коммерсант
В этом ситуации Украина – среди тех стран, которые наиболее уязвимы для таких глобальных изменений. Ведь политическая система Украины, практически все годы независимости опирающаяся на власть узкого числа финансово-промышленных групп и «олигархического консенсуса», в нынешних условиях перестаёт быть актуальной и, в прямом и переносном смыслах, размывается в демографическом кризисе, изношенности инфраструктуры, эмиграции молодёжи и хроническом отставании в технологическом развитии.
Итог №6. Упадок и осада либеральной идеологии, третий откат демократизации, вспышка антиглобализма.
Вышеописанные проблемы и мировые вызовы привели к упадку либеральной идеологии, доминировавшей в мире преимущественно передовых стран. Либеральные ценности, основанные на мультикультурализме, толерантности, правах человека и свободе мысли, оказались под ударом реванша правых консервативных сил и национализма, ставшего реакцией на миграцию и демографические проблемы. Идея глобализации как основы нового мира вызвала ответную реакцию у антиглобалистов, считающих, что это – не лучший путь развития человечества.
Вспышка антиглобализма и подъём национал-популизма в мире привёл к третьей волне анти-демократизации, о которой в своё время писал Сэмюель Хантингтон. По подсчётам издания «The Economist» в январе этого года по результатам 2017 года, половина стран мира двигается в сторону от демократии, а не навстречу ей. Менее 5% населения планеты живут в обществах с «полноценной демократией». Даже Соединённые Штаты, по версии издания, не являются полноценной демократией, и ожидается, что их позиции в этом рейтинге ещё сильнее обвалятся к публикации следующих отчётов в январе 2019 года.
В Испании обострение проблем с Каталонией, кризис старых элит (отставка многолетнего премьер-министра Марьяно Рахоя) и неспособность очередного нестабильного правительства проводить реформы затормозили развитие демократии в стране и дали сильный «буст» правым популистам и реваншистам, ностальгирующим по «стабильности» и «порядку» времён эпохи Франциско Франко.
Культивирование анти-иммигрантских, агрессивных евро-скептических и авторитарно-националистических нарративов в Италии нивелируют приверженность Рима к общеевропейским либеральным ценностям, которые, казалось, надолго и глубоко засели в головах элит и населения. Авторитарные замашки вице-премьер-министра и главы МВД Италии Маттео Сальвини, хоть и не приведут к падению демократического строя, однако могут заложить соответствующий идеологический фундамент на будущее. В конце концов, Италия проходила это и раньше, в начале XX столетия.
Участники движения «жёлтых жилетов» в Париже
Источник: Crimethinc
Кризисы либеральной идеологии и представительской демократии как таковой в этом году ярче всех сияли во Франции. Масштабные протесты «жёлтых жилетов» стали прообразом конца Старой Европы в той форме, в которой её знали после Второй Мировой войны. «Топливные протесты» во Франции, которые и сегодня расшатывают страну – это не про бензин и акцизы на топливо. Это про многолетнее противостояние между обществом и властью, попытка переосмыслить основы функционирования Французского государства и его принципов, сформированных после Великой Французской революции.
Упадок либерализма во многом был бы невозможен без кризиса церкви и упадка религиозных ценностей. На мой взгляд, этот фактор часто недооценивают, особенно относительно Европы. На протяжении последних 10 лет число верующих христиан в Европе стабильно падало, а в 2017-2018 годах ряд стран ЕС и вовсе перестали быть христианскими с точки зрения веры большинства. Закостенелость Католической церкви и её институтов, постоянные сексуальные скандалы, связанные с Ватиканом (в том числе из-за «прозрачности» цифрового мира), вялая и неуверенная попытка Папы Римского Франциска реформировать церковь под новые реалии – всё это разочаровало часть их паствы. А экспансия новых «модных» европейских ценностей – защиты прав сексуальных меньшинств, всеобщего равенства и свободы мысли – раскрепостило многих людей и освободило их от старого христианско-демократического мышления.
Упадок христианских ценностей, на базе которых выросла либеральная идеология, быстро сделала её тоталитарной. Либерализм переходит в тоталитарный нигилизм, теряя под собой почву, из которой вырос. Реагируя на собственный экзистенциальный кризис, либерализм вспыхивает ярким огнём, докручивая самого себя до смешного абсурда, часто с помощью самих медиа, считающих, что чем громче кричишь, тем больше людей тебя услышат.
И дело даже не в появлении громкой социальной кампании #MeToo после скандала в начале года вокруг ведущего голливудского продюсера Харви Вайнстина. Дело в дальнейшем развитии этой истории, когда вроде бы правильный и понятный для людей посыл «эффекта Вайнстина» постепенно стал бесконтрольным орудием в руках яростных феминисток и радикальных либералов, использующих этот тренд против любого мало-мальски неугодного им человека. Это быстро дискредитировало саму кампанию и её меседжи, которые начали ассоциироваться не с борьбой за общечеловеческие ценности и права, а с группой ярких медийных личностей, открыто игнорирующих презумпцию невиновности. Таким образом, «эффект Вайнстина» стал бумерангом, который лишь усилил правых консерваторов в тех же Соединённых Штатах.
Плакаты с надписью «Где Джамаль?» и фотографией Джамаля Хашкаджи в Стамбуле
Источник: AP Photo
Ещё одной громкой историей, которую интересно было проанализировать сквозь призму кризиса медиа и либеральной идеологии, стало убийство саудовского разведчика и инсайдера Джамаля Хашкаджи в консульстве в Стамбуле 2 октября. Демонстративно-наивная вера преимущественно либеральных СМИ в то, что убийство должно было спровоцировать разрыв отношений США и Саудовской Аравии и единодушное осуждение элитами принца Мухаммеда бин Сальмана, показала, насколько медиа бывают оторваны от реальности. Транслируя в принципе правильные меседжи про права человека, справедливое расследование и моральность политики, либералы возвели ситуацию в абсолют и настолько её передёргивали, что часть населения перестала воспринимать её всерьёз. Само событие искажается, а журналисты не задают правильные вопросы, пытаясь разобраться с ситуацией.
Итог №7. Кризис глобального лидерства и международных институтов, обострение мировой конкуренции.
Одним из главных итогов 2018 года стал кризис глобального лидерства, связанный с отказом США играть роль «мирового полицейского». Штаты долгое время были главной движущей силой старого послевоенного мирового порядка. Грубо говоря, они этот порядок и создали после Второй Мировой войны, а затем апдейтнули после краха СССР в 1991 году.
И вот, с приходом в Белый Дом Дональда Трампа, эти времена завершились. Президент США прямым текстом заявляет, что США более не намерены играть роль главного шерифа в городе и платить, делая работу за других. Штаты уходят из нескольких регионов мира, предпочитая не втягиваться в очередные региональные и локальные процессы, смысл которых не понимают американские избиратели. Логика США проста: зачем платить лишние деньги, если можно сохранить глобальные позиции, необходимые для выживаемости системы, при минимальных затратах?
В регионах США взялись за формирование новых региональных альянсов, на которые планируют опираться в будущем, но прямо не участвовать в жизни региона. В Латинской Америке США выстраивают отношения с новым правым президентом Колумбии Иваном Дуке и избранным президентом Бразилии Жаиром Болсонару. В Европе ставка идёт на национал-популистов, которых администрация Трампа считает более приемлемыми для себя собеседниками, нежели старые либеральные элиты в Германии и Франции, которых Трамп не понимает. Например, в той же Германии официальный Вашингтон неприкрыто ставил на министра здравоохранения, молодого консерватора Йенса Шпана во время выборов нового лидера правящей партии Христианско-демократический союз.
На Ближнем Востоке летом этого года начала циркулировать идея создания «ближневосточного НАТО», которое могло бы стать заменой американским силам в Ираке, Сирии, Персидском Заливе и, возможно, в Афганистане. Впрочем, идея эта осталась на уровне пустых разговоров, и под Новый Год Дональд Трамп ещё раз напомнил о том, что времена американского шерифа прошли: США выводят войска из Сирии и половину контингента из Афганистана.
Кризис глобального лидерства в этом году повлёк за собой на «дно» и существующие мировые институты, на которых стоит международный порядок. Односторонний выход США из иранской ядерной сделки 8 мая этого года дискредитировал многостороннюю дипломатию и соглашения, которым теперь никто не верит. Восстановление санкций США против Ирана в августе и ноябре подорвало позиции механизма санкций как такового, вынудив европейских союзников Штатов искать пути обхода этих самых санкций, да ещё и в сотрудничестве с РФ и Китаем. Торговая война между США и КНР, а также введение импортных пошлин со стороны Вашингтона против десятка стран из соображений национальной безопасности подорвало позиции ВТО, в которую поступило много жалоб. В июне США ударили по ООН, объявив свой выход из Совета по правам человека и ЮНЕСКО. А ранее, в мае, США пригрозили ввести санкции против судей Международного уголовного суда в Гааге, если те решат расследовать инцидент с гибелью более 500 палестинцев на границе Израиля и сектора Газы.
Президент США Дональд Трамп на саммите G20 в Буэнос-Айресе
Источник: EPA
Другие страны, видя полное игнорирование Штатами глобальных организаций, используют эти прецеденты в своих целях. 5 октября Китай похитил и арестовал президента Интерпола Мэн Хунвэя, тем самым ошарашив многих международных наблюдателей. Россия в открытую напала на украинские корабли у Керченского пролива и заблокировала Азовское море, достроив Крымский мост 15 мая. Турция совершила второе вторжение в северную Сирию в курдский регион Африн в январе-феврале, игнорируя международное право и Устав ООН. США, Франция и Великобритания создали очень плохой прецедент, обстреляв в апреле территорию Сирии по надуманному поводу, тем самым развязав многим государствам руки для будущих аналогичных ситуаций, например РФ на Донбассе.
Эти процессы расшатали мировую систему в этом году. Международные организации оказались перед необходимостью реформироваться или превратиться в бесполезные площадки для болтовни. И если 2018 год стал для них переломным в этом восприятии, то 2019 год может стать их красной линией.
Итог №8. Деградация и эрозия региональных социально-политических укладов.
Вслед за кризисом глобального лидерства, уходящий год обнажил перед нами и проблемы регионального уровня. Вакуум влияния и власти из-за уменьшения веса США в мире обострил региональные противостояния между странами, готовыми или желающими занять место лидера того или иного региона.
Изменение привычного баланса сил, который в том числе держался на американской бесспорной и единоличной гегемонии, обрушил региональные социально-политические системы, сформированные при участии тех же Штатов.
Одной из самых ярких историй стала эрозия трансатлантического союза между США и Европой. Провальный саммит НАТО в Брюсселе, на котором Дональд Трамп изложил своё видение отношений между союзниками (без общих ценностей и норм, чисто «бизнес»), серьёзно подорвал доверие между Вашингтоном и Брюсселем. Односторонний выход США из иранского ядерного соглашения в мае этого года, а также перенос американского посольства из Тель-Авива в Иерусалим, создал ещё две линии раскола между двумя союзниками. Именно после иранского эпизода, европейцы начали прямо и открыто говорить о «конце старого порядка», а ЕС начал дрейфовать подальше от США. Наконец, саммит «Большой семёрки» в Канаде и встреча «Большой двадцатки» в Аргентине подтвердили самоизоляцию США и глубокие расхождения между ними и другими влиятельными игроками регионов. А часть европейских стран была отодвинута ближе к объятиям Китая и России.
Одним из наиболее взрывоопасных регионов является система постсоветского пространства. Это связано с обострением внутренних противоречий между соседями (конфликт Беларуси и России), ослаблением контроля РФ над своей периферией, экспансией влияния Китая и кризиса местных социально-экономических моделей, сумевших продлить себе жизнь после распада СССР за счёт паразитирования на остатках старой ресурсной базы Советского Союза.
Нарастающий кризис в России станет апогеем эрозии восточно-европейского и центрально-азиатского региональных порядков. Эмиграция молодой славянской части РФ за границу подрывает экономику страны. Вертикаль власти, 17 лет выстраиваемая Владимиром Путиным, начинает давать сбой и уже не отвечает актуальным проблемам глобального развития. Протестные выборы в Приморском крае, Владимирской области и Хабаровском крае в этом году показали слабые места путинской вертикали, которые почувствовали и другие регионы. Вероятно, в следующем году они будут просить от центра больше, тем самым раскачивая дырявую лодку слишком сильно. Безальтернативные выборы в Хакасии с одним единственным кандидатом от КПРФ, с другой стороны, продемонстрировали, до какого абсурда могут довести ситуацию услужливые местные чиновники, параноидально боящиеся хоть каких-либо политических послаблений и отхода от того, что в верхах считается «нормальными выборами».
Владимир Путин в ходе предвыборной кампании в марте 2018 года
Источник: Reuters
Мартовский трагический пожар в ТРЦ «Зимняя Вишня» в российском Кемерово обнажил страшную картину: изношенная инфраструктура в напрочь сгнившей коррумпированной системе, которая держится на спинах лояльной инфантильной массы, питающейся подачками сверху. Отставки губернатора Кемеровской области Амана Тулеева и мэра города лишь отсрочили неизбежное, ведь никто не знает, когда произойдёт следующий пожар.
Выборы президента РФ 18 марта дали понять, что Путин окончательно перестал быть просто личностью или лидером нации, а перешёл в разряд института власти, словно тибетский монах, познавший дзен или Люк Скайуокер, ставший духовным наставником джедаев в новой трилогии «Звёздных войн». Как и персонаж Марка Хэмилла, Владимир Путин зашёл на свой последний срок, и вскоре должен раствориться в воздухе как истинный гуру, находящийся над всеми. Эта политическая метаморфоза Путина, на мой взгляд, хорошо показана в ходе недавней пресс-конференции с президентом, во время которой он показал, насколько ему неинтересны локальные и региональные проблемы страны и насколько он оторван от оперативной реальности.
Российская власть пытается удержать региональный баланс сил и внутреннюю ситуацию, хотя бы для того, чтобы кое-как пережить переходной период и выйти в новый мировой порядок, сохранив свои позиции. Чистка губернаторов, начавшаяся в январе с увольнения губернатора Кировской области Никиты Белых – это попытка обновить элиты и поставить максимально лояльных людей на ответственные посты на время «идеального шторма».
Кризис глобального лидерства породил неопределённость в Юго-Восточной Азии. Япония, Южная Корея, Австралия, Новая Зеландия и Индия пытаются найти новую модель сосуществования с укрепившимся Китаем в условиях, когда Штаты подают неоднозначные сигналы о готовности защищать своих союзников. Доверие поставили под сомнение после Сингапурского саммита США и КНДР летом этого года. Поиски новых региональных союзников и необходимость, на крайняк, защищать себя самостоятельно, не уповая на милость Штатов, заставила многие государства Юго-Восточной Азии изменить свой внешнеполитический курс. В этом году Южная Корея ухватилась за «открытие» Трампом Северной Кореи и возглавила процесс примирения разделённого народа. Пытаясь создать противовес экспансии Китая, и не надеясь на однозначную поддержку США, 8 апреля Япония возродила морскую пехоту, впервые с конца Второй Мировой войны.
Политическая система в Китае отреагировала на мировые проблемы самоконсервацией. 11 марта парламент КНР утвердил новые поправки в Конституцию, фактически сделав Си Цзиньпина пожизненным руководителем Китая, нарушив многолетнюю традицию избрания нового председателя КНР каждые 5 лет.
Председатель КНР Си Цзиньпин на съезде делегатов Всеобщего собрания
Источник: Prime News
Австралия, мечущаяся между США и Китаем, балансирует между внутренними политическими проблемами, связанными с деактуализацией их собственной системы, и ответом на вопрос: с кем быть, с Азией или с США? Стоит ли переносить посольство из Тель-Авива в Иерусалим, тем самым укрепляя идеологическую спайку с администрацией Трампа, но рискуя разрушить свои отношения с соседними мусульманскими Индонезией и Малайзией? Попытка премьер-министра Австралии Скотта Моррисона поднять вопрос Иерусалима уже стоила ему соглашения о Зоне свободной торговли с Индонезией, которое Джакарта отказалось подписывать, услышав о намерении Канберры провести манёвр с посольством в Израиле.
Индия, оказавшись на финальном этапе выхода в глобальные игроки, пытается найти своё место в Азии, будучи окружённой китайскими инфраструктурными проектами и альтернативными международными институтами. Стоит ли дружить с Китаем, или сформировать Индо-тихоокеанский альянс в составе США-Индия-Австралия-Япония, как об этом мечтают некоторые корифеи азиатской дипломатии в американском Госдепе?
Эрозия и деградация регионального баланса сил нигде так не проявлялась в этом году, как на Ближнем Востоке. За один лишь год руками администрации Трампа и правительства Израиля разрушен баланс сил между израильтянами и палестинцами, много лет опиравшийся на соглашения в Осло 1993 года. В комбинации с общим разочарованием палестинцами своими традиционными политическими элитами и поляризацией общества, это открывает дорогу к новому конфликту и, вероятно, Третьей интифаде. Опасная тенденция к скатыванию Израиля и Палестины к новой войне была закреплена 19 июля, когда израильский Кнессет принял исторический закон о еврейском (иудейском) государстве.
Полностью поменялись региональные союзы. Саудовская Аравия, ОАЭ, Бахрейн и Египет установили военно-политический альянс с Израилем против Ирана. Последний, совместно с Турцией, пришёл на помощь осаждённому со всех сторон Катару. Сирия, долгое время находившаяся в изоляции, прорвала её в декабре и пытается реинтегрироваться в региональное сообщество. Ливан и Иордания дрейфуют от Штатов и балансируют на грани внутреннего конфликта. Пакистан, обременённый экономическими проблемами, фискальным кризисом и нестабильной внутренней обстановкой, попал в зависимость от Китая. Их «странный союз» с США, длившийся с перерывами более 20 лет, по факту развалился, когда Штаты 4 января заморозили финансовую поддержку Исламабада.
Внеочередные выборы президента и парламента Турции поставили жирную точку на системе, сформированной Мустафой Кемалем Ататюрком, и сделали президента Реджепа Тайипа Эрдогана негласным «султаном» Турецкой Республики. Неоосманский ревизионизм турецкого руководства с привкусом исламизма и щепоткой национализма стал доминирующим дискурсом в Анкаре, имеющем серьёзные последствия для региона и самой страны.
Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган в Анкаре
Источник: NAYN
Региональная система Латинской Америки, которой было уделено мало внимания в этом году, претерпела фундаментальные изменения. Кризис и деградация привычного левого социалистического дискурса из-за деактуализации системы, давления глобальных проблем и мощнейших коррупционных скандалов привели к правому развороту региона. Президент Перу Педро Пабло Кучински, который сумел сдержать волну правого национализма и популизма, победив на выборах свою конкурентку Кейко Фухимори – дочь бывшего перуанского диктатора, подал в отставку 21 марта из-за коррупционного скандала. На Кубе в этом году произошла смена поколений и мирная, историческая передача власти от семьи Кастро к уже послереволюционным политикам во главе с новым лидером страны Мигелем Диасом-Канелем. Конечно же, сюда же можно добавить и избрание новых правых президентов в Колумбии и Бразилии, о которых уже шла речь ранее.
Основные левые правительства в регионе серьёзно просели в этом году, оказавшись в осаде из-за кризиса и внутреннего коллапса модели, по которой они много лет существовали. В апреле начались масштабные антиправительственные выступления в Никарагуа против многолетнего президента Даниэля Ортеги. Досрочные выборы президента и парламента в Венесуэле 20 мая лишь подтвердили, что режиму Николаса Мадуро и его неадекватной, неактуальной в этом мире политике приходит конец.
Меняется региональный баланс сил и в Африке. Многочисленные конфликты, разрывающие регион на части, довели ситуацию до ручки, а население окончательно утратило веру в своих лидеров. После громкой и, немного неожиданной для мира, истории с падением многолетних и, казалось бы железобетонных, режимов Яйя Джамме в Гамбии и Роберта Мугабе в Зимбабве в 2017 году, уходящий год продолжил тенденцию. Политический кризис вспыхнул в Того, Мали, Камеруне и Демократический Республике Конго, ещё больше подводя ситуацию на грань гражданской войны. В Южной Африке президент Джейкоб Зума, несколько лет подряд петлявший между коррупционными скандалами, всё таки сдался и ушёл в отставку, забрав с собой рейтинги партии покойного Нельсона Манделы. В том же феврале произошла внезапная смена элит в Эфиопии – ушёл в отставку премьер-министр Хайлемариам Десалень. А в июне Эфиопия объявила и завершении своего 24-летнего конфликта с Эритреей, что может изменить баланс сил в Восточной Африке уже в 2019 году.
Наконец, не обошло стороной и Соединённые Штаты. 2018 год стал для США годом испытаний системы, столетиями выстраивавшейся во благо национальных интересов страны. Однако сейчас эта система под угрозой. В этом году стало понятно, что США переживают институциональный кризис, в основе которого – эрозия традиционных демократических институтов и системы сдержек и противовесов. Президентская ветвь власти серьёзно усилилась на втором году правления Дональда Трампа, особенно после взятие им под контроль Верховного суда, в который Трамп сумел назначить своих судей. Упадок политической экспертизы в результате меняющегося образа жизни американских политиков, поляризации партийных интересов и общего интеллектуального упадка элит, лишь играет на руку Трампу и его сторонникам, ослабляя инструменты сдерживания президентской власти. Единственной попыткой взять реванш и сохранить систему Конгресс США предпринял в ситуации вокруг убийства Джамаля Хашкаджи и войны в Йемене, когда Сенат утвердил резолюции, запрещающие Белому Дому поддерживать Саудовскую Аравию в Йемене.
Партийная культура в Штатах проходит свою эволюцию. Демократы левеют, а их молодые лидеры позиционируют себя как социал-демократов. Республиканцы правеют, а среди них появляется всё больше сторонников радикального трампизма, в котором они видят возможность сохранить свои позиции на следующих выборах 2020 года.
Президент США Дональд Трамп подписывает первые указы в январе 2017 года
Источник: Sipa USA
Вместе с поляризацией идеологических меседжей партий, увеличивается раскол в американском обществе вокруг болезненных для него вопросов расизма, социального равенства, контроля над оборотом оружия, работоспособностью системы и либеральных ценностей. Противостояние в Шарлотсвилле в 2017 году стало прообразом внутренних противоречий, обострившихся в 2018 году благодаря политике Дональда Трампа.
Кризис американской системы имеет и кадровую подоплёку. Администрация Дональда Трампа в этом году, как и в прошлом, потеряла немало кадров. Впервые стало ясно, как день, что у Трампа серьёзные проблемы с кадровой политикой: люди просто не хотят идти к нему работать, боясь быть уволенными в любой момент, как это случилось с бывшим госсекретарём Рексом Тиллерсоном, заместителем директора ФБР Эндрю Маккейбом генпрокурором Джеффом Сешнсом. Другие боятся, что им не дадут возможности выражать собственное мнение, и они будут играть скорее роль мебели, нежели реальных членов одной команды. А в итоге, им придётся уйти, или их выживут, как советника президента по внутренней безопасности Томаса Боссуерта, министра обороны Джеймса Мэттиса и спецпредставителя США в антитеррористической коалиции Бретта МакГёрка.
Общий вывод
2018 год стал годом большого перелома. Следующий год станет годом изменений. Итоги, которые я обрисовал выше – это картина мира, которая, на мой взгляд, является окном в наше будущее. Хотя может показаться, что все итоги в этой статье – это сплошной депресняк, кризисы и конфликты, на самом деле они не означают, что всё будет однозначно плохо.
Любой кризис – это переходный этап к чему-то новому. Деактуализация политических систем не означает, что всё завершится войной. Пример Армении говорит показывает нам, что всё возможно решить, если правильно самоорганизоваться, осознать стоящие перед собой задачи и вызовы, и провести грамотную кампанию. Изменения, хоть и являются болезненными и, для некоторых социальных групп фатальными, всегда в конце приносят шанс на реальную модернизацию, которая нужна многим обществам и государствам, включая Украину.
Любые изменения и испытания – это препятствия на пути прогресса. Любой прогресс имеет две стороны медали и может быть как благом, так и проклятьем. Как именно этим воспользуется человечество и отдельные государства – это прогнозировать сложно. Однако если правильно понимать картину, вырисовывающуюся перед вами (даже если она печальная и сулит много проблем), есть шанс и во тьме найти свет, который выведет вас на правильную дорожку. Это я и хочу пожелать Украине и украинцам в Новом Году.
Подписывайтесь на канал «Хвилі» в Telegram, на канал «Хвилі» в Youtube, страницу «Хвилі» в Facebook
Сообщение Перелом: каковы итоги 2018 года? появились сначала на ХВИЛЯ.
